Князь Тишины - Страница 46

– О, мысль! А может, ты ненароком вызвала демона?

– Где, кто? Какого еще демона?! – подпрыгнула я.

– Ну этого, который синий за спиной. Натуральный демон! Он тебе еще ничего не предлагал – душу там продать? Или купить?

– Блин, обменять! – разозлилась я. – Ты пойми, ни один нормальный человек не вынесет, когда его собственное создание начинает учить его жизни да еще в таком наглом тоне, а потом берет и исчезает непонятно куда. Б общем, когда он явится в следующий раз, я обернусь к нему и выскажу, что накипело!

– Не обернешься, – уверенно заявила Марина. – Сработает здоровый инстинкт самосохранения. Помнишь, как в песне? «… Хрясь – и растоптал тебя добрейший князь – князь тишины-ы-ы», – пропела она, на мой взгляд, чересчур громко. – О, еще мысль! Одна за другой! Может, это даймон?

– Кто-кто?

– Даймон. Такой призрак, типа музы, всякие умные мысли подсказывает… Из «Розы мира»… или «Имя розы» – ну нам по истории философии задавали…

– Всё, засохни, – прошипела я. – Мы на подходе. Надевай капюшон.

Я высунулась из кустов, последний раз окинула взглядом пустынную улицу, и мы ринулись на штурм парадной.

– Самое опасное место, – пыхтела мне в спину Марина. – Представляешь, сейчас… ха-ха-ха… подожди ты… он выйдет из лифта… и мы с ним столкнемся… То-то он удивится! Ой, скажет, да это ж Гелька! А что это на ней надето такое странное?

– Молчать, – злобно отвечала я, прибавляя ходу. – Я тебе это еще припомню…

Мы влетели в парадную, свернули от лифтов налево и спрятались на черной лестнице. Там на нервной почве нас разобрал смех. Мы долго хохотали, сидя на грязных ступеньках, и наш смех разносился по всему дому, будя эхо в мусоропроводе.

– Пошли наверх, – отдышавшись, скомандовала я. – Наша цель – двенадцатый этаж.

– Ого! Может, все-таки на лифте?

– Или тринадцатый, я все время путаю.

– Так который? – остановилась подруга.

– Поднимемся, вспомню.

– А номер квартиры?

– У меня на цифры плохая память.

– Ты, чучело!..

– У них такая дверь полосатая. Под дерево.

– Под деревом?

– Ой как смешно…

С подобными тупыми шутками, время от времени отдыхая, мы добрались до двенадцатого этажа. На этом мое мужество закончилось.

– Выгляни, есть там кто-нибудь? – слабеющим голосом спросила я.

Маринка глянула на лестничную площадку.

– Никого. Ну, великий час настал. Ступай, а я буду прикрывать тебя сзади.

Я качнулась вперед, но ноги отказались меня нести.

– Может, ты пойдешь?

– Дура, что ли?

Я медленно двинулась к двери. Тут у кого-то щелкнул замок, и я шарахнулась обратно на лестницу, едва не сбив с ног Маринку.

– Вот кобылища-то! – возмутилась она. – Все ноги оттоптала. Ты что, собираешься тут весь вечер прыгать туда-сюда?

Маринкины оскорбления возымели действие. Я ощутила прилив храбрости, подошла к полосатой двери, прислушалась – внутри было совершенно тихо.

– Карауль лифт, – прошептала я Маринке. – Я начинаю работать.

Маринка энергично закивала из-за лестничной двери. Я положила руку на стену, закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Перед внутренним взором как живое вставало самое прекрасное на свете Сашино лицо.

– Гелька, эй… Уходи! Оглохла, что ли?! Гелька!

Я похлопала глазами, чувствуя себя так, как будто меня внезапно разбудили. На лестнице грохотали удаляющиеся шаги Маринки. Соседняя дверь была распахнута настежь. В дверном проеме, подпирая рукой толстый бок, стояла крупная тетка и пристально разглядывала меня. В ее глазах разгорался боевой огонь.

– Наркоманы проклятые… – зловещим, сулящим бурю голосом произнесла она. – Повадились! Ничего, я милицию уже вызвала. Сейчас приедут, повяжут и в Кресты, на принудительное лечение!

– Уходи-и-и! – донесся вопль с лестницы.

– Вы ничего не поняли, – начала оправдываться я, чтобы устранить недоразумение. – Я не наркоманка. Я в гости пришла, тут мои знакомые живут…

– Знакомые?! Ничего, дай Бог, сейчас приедут и разгонят наконец этот притон… А ну стой, шалава!

Увидев, что я попятилась назад, тетка сделала быстрое хватательное движение своей могучей лапищей. Судя по всему, она намеревалась задержать меня здесь до прихода милиции. Я в одно мгновение представила все последствия моего задержания в качестве наркоманки под Сашиной дверью. Эти мысли придали мне такое невероятное ускорение, что тетка и опомниться не успела, как я уже неслась по лестнице вниз.

Между этажами я налетела на Маринку. Подруга мужественно кралась наверх, мне на помощь.

– Чего ты там застряла? – плаксиво осведомилась она. – Я чуть не померла от переживаний. Ты что, таких теток не знаешь? Она бы тебя сожрала с потрохами. Я кричу-кричу, а ты ноль внимания…

– Ладно, – вздохнула я. – Все равно я ничего не успела. Хватит на сегодня. Тетка наверняка будет сторожить под дверью. Пошли отсюда.

И мы дружно направились вниз.

– Что за бред она несла насчет притона наркоманов? – спросила Марина через минуту.

Я резко остановилась:

– Маринка! Разворачивайся!

– Что еще?

– Это был не тот этаж! У Хольгеров номер на двери черный, а там был золотой!

– Господи! – простонала Маринка. – Как меня все это достало! Ну пошли.

На тринадцатом этаже было тихо и спокойно. После сумасшедшей тетки мне уже ничего не было страшно. Я постояла у полосатой двери с черным номером, не услышала ни звука и принялась за дело. Когда мысленный образ перед моими глазами стал достаточно четким, я вытащила из кармана черный фломастер и принялась рисовать.

Прошло минут десять. Маринка ходила туда-сюда по площадке, нервно поглядывая на лифт. Под моими руками напротив двери постепенно рождалось красивое лицо с резкими, утрированными чертами, очень похожее на Сашино. Для отвода глаз я приписала сбоку кривыми готическими буквами «Nirvana forever».